• Евангелие

• О Церкви

• Назидание

• Учение

• О сайте

• Контакты

• Ссылки

Андре Миллер. "История христианской Церкви"

ПЕРВЫЙ ТОМ. Глава 20

Крестовые походы

Папство не много преуспело своими затяжными войнами против государств. Беспрецедентная самонадеянность и неслыханная гордость Григория во многих вызывали недовольство. Таким образом, сатана должен был видоизменить методы своих действий. Папство должно было облечься в более приятное, замаскированное под праведность одеяние, чтобы завоевать для духовной власти более полное господство над мирской. При этом оно приступило к действию с достойной изумления изворотливостью. В дело была пущена так называемая великая священная война.

Подвернулась необходимость освобождения гроба Господня из рук неверных турков. С неслыханными денежными затратами и бесчисленными человеческими жертвами неоднократно совершались великие походы в обетованную страну. От многочисленных смертоносных боев потускнел блеск европейского рыцарства. Никто не помышлял о том, чтобы обратить неверующих в веру во Христа и таким образом исполнить истинное назначение христианства. Более всего жаждали их крови, и чем больше сарацинов убивал крестоносец, тем благоугоднее Богу становился он. "Это есть то дело, - говорил папа Урбан к участвующим в походе, которого требует Бог от ваших рук. Плевелы должны быть вырваны с корнем и брошены в огонь." За всем этим, однако, стоял сатана. За этими невыразимыми бедствиями, которые обрушивали крестоносцы на сотни тысяч людей, следовало ослабление мирских властей западной Европы настолько, что папство без особых затруднений могло властвовать над королями и царями.

Святые места

Уже в самые ранние времена среди праведных, а также суеверных христиан было заведено, да просто превратилось в пристрастие совершать паломничества в обетованную землю. Уже Иероним говорит о многочисленных толпах, стекающихся со всех сторон, чтобы посетить святые места. Однако так называемое открытие гроба Господня, раскопка истинного креста и возведенное праведной Еленой и ее сыном Константином здание великолепной церкви на месте гроба Господня вызывали в людях такую ревность посетить святую землю, что с того незапамятного времени поток паломников тек со все возрастающей силой. Это продолжалось до того момента, когда Иерусалим был взят магометанами под предводительством калифа Омара (637). До того времени пилигримы были на своем пути и защищены и снабжены, так что им приходилось выносить лишь опасности и лишения долгого пути. Но когда город и страна подпали под власть магометан, им было запрещено вступать на священную землю, в святой город без оплаты определенной дани калифу за право посетить эти места. Однако даже это не могло удержать паломников из разных стран, они готовы были на любую плату, лишь бы им исполнить свой обычай и посетить гроб Господен.

В 1067 году Палестина перешла под господство другого народа, началось более строгое и жестокое правление сарацинов над несчастной землей. Ныне они известны под названием турков, известного татарского племени. Турки приняли магометанскую религию и были более фанатичными почитателями "пророков", чем арабы. Притом с нетерпимой ревностью новообращенных они были варварски жестоки и свирепы. Под этим новым господством положение христианских жителей и паломников стало еще более неблагоприятным. Вместо того, чтобы смотреть на них, как на подчиненных, обязанных платить дань, их стали почитать за рабов, повсеместно угнетать, преследовать и гнать.

Петр - отшельник

Чувства европейских христиан были глубоко задеты сообщениями о жестокости и насилии, которым подвергались их восточные братья. Эти бесчинства неверных господ над святой землей также содействовали тому, чтобы придать религиозным войнам вид справедливости. В 1093 году город Иерусалим посетил один монах, уроженец города Амьена, по имени Петр. При виде унижений, которые причинялись христианам повсюду, он пришел в негодование. От страданий, которым были преданы его беззащитные братья, кровь вскипела в его груди. Он поговорил с Симеоном, патриархом Иерусалима, об их освобождении. Однако этот человек, более малодушного характера, не такой, как Петр, считал их положение безнадежным, поскольку греки, обычные защитники сирийских христиан, были слабы и неспособны оказать им какую-либо помощь. "Я подниму, выкрикнул Петр, - все европейские войска, чтобы бороться за ваше дело!" Как он был уверен, само небо благословило и укрепило его обет. Когда он однажды находился в храме и, лежа на полу ниц, молился, ему показалось, что он услышал голос Господа Иисуса, Который сказал ему: "Встань, Петр, иди и возвести всем о скорбях Моего народа. Наступил час освобождения Моих рабов и святых мест." В те дни это не было необычным, что монахи, которые были предоставлены в своем строгом одиночестве силе воображения, могли возомнить, что видели сон или получили откровение, они легко этому верили и утверждали, особенно о том, чего желали сами.

Петр теперь был абсолютно убежден о божественности его послания. Тогдашний папа Урбан Второй был увлечен неудержимой ревностью монаха и дал ему разрешение и задание повсеместно проповедовать освобождение Иерусалима от турецкого рабства. После того, как его мнимая божественная миссия получила и папское подтверждение, отшельник приступил к делу. Сначала он исходил Италию, затем перешел Альпы и пришел во Францию. Он был человеком небольшого роста, истощенным от голода, жажды и невзгод, кожа лица его была темной, но его глаза блестели огнем. С распятием в руках, босой и с непокрытой головой - так путешествовал он на муле. Длинная рваная одежда, завязанная на поясе веревкой, покрывала его тело. Он проповедовал перед знатными и простолюдинами, в церкви, на площадях и на улицах. Поток его речи, сопровождаемый блистательно-огненными глазами, властно достигал сердца его слушателей. Он мастерски умел разжигать страсти в сердцах людей и использовать это для достижения поставленной им цели. Он с равным успехом мог вызывать как братолюбие в сердцах христиан, так и гордость и отвагу в сердцах воинов. Сообщения о страданиях ближневосточных христиан и осквернении освященной рождением и жизнью Спасителя земли вызывали всеобщее негодование, возмущение и пылающую ненависть к неверным. "Для чего должны мы, - обычно говорил он, позволять неверным и далее удерживать такие места, как Елеонская гора, Гефсиманский сад, гроб Господен и другие святые места? Почему эти некрещенные приверженцы Магомета, эти дети погибели, оскверняют своими грязными ногами святую землю, которая была свидетельницей многих чудес, и где поныне хранятся многие реликвии, обладающие сверхъестественной силой? Кости мучеников, одеяния святых, гвозди от креста, терны от венца находятся там, для того, чтобы верное священство, которое возглавит поход, собрало их. Омойте и очистите землю Сиона кровью убиенных неверных!"

Когда кончались его слова и дыхание, тогда он начинал плакать, стенать, ударяя себя в грудь или же поднимать руку с распятием, будто бы Сам Христос просит слушающих примкнуть к воинству Божьему. Его появление повсюду производило захватывающее впечатление. Мужчины, женщины и дети спешили к нему, чтобы прикоснуться к его одежде. Даже шерсть, упавшая с его вола, тщательно собиралась и сохранялась, как реликвия. Уже за относительно короткое время он смог возвратиться к папе с уверенностью, что его призыв повсеместно принят с таким воодушевлением, что он с трудом удерживал своих слушателей от решения немедленно взяться за оружие и пойти освобождать святую землю. Теперь уже ничего больше не требовалось, как только составить военный план похода и определить число военачальников. Тогда выступил на арену одаренный, сильный папа Урбан.

Урбан и крестовый поход

В марте 1095 года Урбан созвал великий церковный собор в Пиакенце, чтобы обсудить вопрос священной войны и некоторые другие важные вопросы. Наряду с великим делом освобождения он не забывал преследовать свою собственную политику. На приглашение папы явилось двести епископов, четыре тысячи из духовенства и триста тысяч мирян. Поскольку ни одна церковь не могла вместить такое множество людей, то переговоры проводились на возвышенности вблизи города. Наиглавнейшим вопросом была священная война, попутно Урбан использовал благоприятные возможности, чтобы вновь утвердить законы своего великого предшественника Григория Пятого. В Пиакенце были последний раз освещены оба главных вопроса об учении и наказании в римской церкви, учение о превращении материи и целибат (безбрачие) римского духовенства.

В ноябре того же года состоялся второй собор в Клермоне во Французской провинции Овернь. Приглашения, изданные к этому собору, были выражены настоятельнейшими словами: духовенство было наставляемо приобретать больше мирян для крестового похода. Собралось великое множество архиепископов, епископов и аббатов. Город и близлежащие деревни были переполнены прибывшими отовсюду. Большие толпы размещались в палатках. Десять дней продолжались переговоры. Изданные Григорием постановления о симонии и т.д. были вновь повторены. И тогда Урбан осмелился сделать шаг еще далее Григория. Он запретил инвеституру не только мирянам, но также и духовенству запретил давать вассальную присягу на верность своим мирским господам. Этим он намеревался раз и навсегда покончить с зависимостью церкви от мирского владычества. Лукавый папа знал, как получить выгоду из своей популярности и авторитета. Никогда не могло бы наступить более благоприятного времени для того, чтобы приблизиться к достижению честолюбивой цели папства и предоставить Урбану выгоду перед своим соперником, папой Климентом Третьим, и перед мирскими вождями, поддерживающими его. Все умы были заняты предстоящим крестовым походом, и все остальное для них было незначительным и маловажным.

На шестом заседании собора на повестке дня стоял крестовой поход. Урбан взошел на высокую, сооруженную для этой цели кафедру и обрушил пламенную речь на собравше еся множество. Долго описывал он бывшую и предстоящую славу Палестины, где каждый клочок земли освящен присутствием Господа, Его пречистой матери Девы Марии и многими святыми. Огненными красками описал он затем скорбное, бедственное положение святой земли под властью ее теперешних завоевателей, потомством египетской рабыни. Он изобразил тиранство, страдания и уничижение, которые вынуждены терпеть христианские жители Палестины со стороны турок. "Изгони рабыню и ее сына! возгласил он. - Всякий верующий - за оружие! Идите, и Бог будет с вами! Да искупятся ваши грехи: разбой, поджоги и убийства - за то, что вы послушны! Славный народ Франции, докажи свою отвагу на деле, где смерть есть залог и гарантия блаженства. Почитайте за истинную радость и блаженство умереть за Христа, так как Христос умер за вас! Не думайте о родстве и о родине, вы обязаны Богу большей любовью. Для христианина всякое место есть чужбина, всякое место есть родина и отечество!" Урбан мобилизовал все очарование своего красноречия, чтобы воспламенить страсть собравшегося множества. Однако должно опасаться, что его мнимая ревность за дело Господне истекала не из чистого источника. Он точно шел по стопам своего великого учителя Гильдебранда (Григория). Если ему удастся склонить вождей и королей предпринять этот губительный поход, то он во время их отсутствия будет иметь свободу действий. Он сможет тогда распоряжаться и действовать по своему произволу, как только ему заблагорассудится.

В конце своей речи он обещал всем, кто ради этого святого дела возьмется за оружие, прощение грехов без предварительного покаяния, даже если их совесть будет отягчена убийством, развратом, разбоем, поджогом и т.д. Он обещал всем, кто умрет в той святой земле или же на пути к ней, достославную смерть и вечную жизнь. Участник крестового похода, если он умирал, сразу водворялся в рай. Урбан, как он сам сожалел, вынужден был оставаться дома, ибо забота о попечении церкви удерживала его. Однако он бы хотел, если бы обстоятельства позволяли ему, идти с ними. Но он будет сопровождать их, как было это с Моисеем, горячей усердной молитвой, пока борцы Христовы сражаются с амаликитянами.

Речь папы была заглушена воодушевленным криком толпы. Из тысячи глоток единодушно звучало: "Это воля Божья! Это воля Божья!" Позднее подобные возгласы стали боевым кличем крестоносцев. Все собрание объявило о готовности присоединиться к воинству Господнему. Воодушевление, пробудившееся только что, распространялось молниеносно. Никогда ничья речь не вызывала такого чрезвычайного и неослабного результата, как речь Урбана Второго, произнесенная на соборе в Клермоне. Так возникло движение, которое на протяжении двухсот лет потрясало мир с самых краев западной Европы до сердцевины Азии.

Первый крестовый поход (1096)

Для начала крестового похода было определено 15 августа 1096 года, день взятия Марии на небо. Возбуждение достигло апогея. Женщины уговаривали своих мужей, братьев и сыновей взять крест.*

* Все участники крестового похода по древнему обычаю паломников в свидетельство участия в операции нашивали на правое плечо свое красный крест (прим. переводчика).

Кто противился этому, на того падало всеобщее презрение. Деньги, необходимые для снаряжения, были добываемы продажей движимого и недвижимого имущества. Поскольку покупателей было мало, то цены чрезвычайно упали. Этим воспользовалось духовенство. Оно закупало все за смехотворную цену, так что частная собственность земли в основном перешла в их руки. Готфрид из Бойлона заложил свой замок, находящийся в Арденнах, епископу из Льежа. Ремесленники продавали свои орудия, отцы домов - домашнюю утварь. Баснословное богатство востока должно было принести богатое возмещение ущерба за все! Однако наряду с религиозным воодушевлением, которое охватило все умы, были еще и другие причины для участия в походе. Крестьянину священная война давала желанную возможность освободиться от своего тяжкого труда на феодала и таким образом покончить со своей тяжкой, рабской жизнью. Преступнику предоставлялась возможность снова занять место в нормальном человеческом обществе, должник одним махом получал шанс расплатиться. Крестоносцы считали, что от мук ада они застрахованы, что смерть в священной войне делала их участниками блаженства и благословения мучеников были их долей. Всеобщее возбуждение и вдохновение было настолько велико, что задолго до времени, определенного для начала похода, нетерпение толпы невозможно было уже обуздать.

Уже в начале весны 1096 года заступил Петр, первый проповедник крестового похода, во главу дикого, пестрого сборища, собравшегося в поход на восток. Около шестидесяти тысяч мужчин из низших слоев Франции и Лотарингии собрались к нему и настаивали, чтобы он повел их к святому гробу. Шествие началось с Рейна и растянулось вдоль Дуная. Один бедный, но отважный рыцарь по имени Вальтер, из-за бедности прозванный "Ничего Нет", присоединился к процессии с пятнадцатью тысячами сильных воинов. Готшальк, монах, вел воинство из двадцати тысяч человек, в основном из крестьян, жителей деревень Германии, они шли за Петром и Вальтером, наступая им на пятки. Четвертое сборище, приблизительно около двухсот тысяч людей, состоящее из отребья Европы, присоединилось к процессии под предводительством графа Эмико, так что уже вначале года около трехсот тысяч воинства находилось в готовности похода в Палестину. Однако очень скоро проявилось, каким духом была одержима эта бесчисленная толпа. Едва ли хоть один из них знал крест иначе, как внешнее идолопоклонническое знамение.

Судьба этого необузданного сборища была предопределена. Она была чрезвычайно плачевна. Заботы об обеспечении этого множества не было никакой, не было никакого порядка, никакой дисциплины в необозримых рядах. Седые, слабые старцы, женщины и дети в большом количестве следовали за процессией. Многие из вышедших в поход не имели ни оружия, ни денег. Они не имели никакого понятия о дальности расстояния до Иерусалима или о лишениях и трудностях, которые они должны будут испытать на этом пути. Они были настолько невежественны, что при виде ближайшего города на чужбине некоторые из них спрашивали, не Иерусалим ли это. Убийство, поджоги, бесчинства и гнусные, постыдные дела характеризовали путь так называемых воинов Христовых. Невинные иудейские жители городов по рекам Мозель, Рейн, Майн и Дунай, вдоль которых проходило шествие, были ограблены и, как убийцы Христа и враги креста, беспощадно избиты. В Югославии и Болгарии доведенные до отчаяния жители напали на проходящие орды, и бесчисленные толпы уже там нашли свой конец.

Претерпев невыразимые трудности и множество приключений, Петр с остатком своего воинства наконец достиг Константинополя. Алексий, тогдашний греческий кесарь, больше испугался, нежели обрадовался, прибытию таких союзников, и по их просьбе дал им корабли, чтобы они смогли переплыть Босфор и оказаться в Азии. Вскоре после этого произошла кровавая битва с турками. Армия Петра была полностью разбита и рассеяна Сулейманом, турецким султаном из Иконии. Вальтер с большинством своих воинов пал при первом же столкновении. Их трупы были сложены турками в большой штабель в предупреждение их товарищам. Предполагают, что уже к началу лета почти триста тысяч человек (некоторые предполагают число даже в полмиллиона) лишились своей жизни, так и не увидав святой земли. Из тех, кто вышел в поход с Петром, избежали смерти только двадцать тысяч. Эти, совершенно отчаявшись, возвратились на родину, чтобы поведать там о печальной судьбе их братьев, которые нашли свою смерть отчасти от голода и тягот, отчасти от стрел мадьяр и турков. Папа Урбан, хоть и пережил печальный исход своего предприятия, умер, однако, до взятия Иерусалима.

Вторая часть первого крестового похода

В то время как бедная, обманутая бесчисленная толпа вдали от родины должна была испить такую горечь от своего безрассудного отчаянного предприятия, воинство запада готовилось к подлинному крестовому походу. Здесь необходимо вкратце сказать несколько слов о предводителе и зачинщике этого движения, чтобы мы увидели, как этот религиозный самообман достиг такого высокого состояния.

Здесь надо назвать Готфрида из Бульона, человека, веду щего родословную от самого Карла Великого. Ему, безусловно, отводится первое место как по мудрости и осмотрительности, так и по мужеству. Он уже при нападении Вильгельма Завоевателя на Англию сопровождал его, на службе Генриха Четвертого он был тем, который остановил гражданскую войну путем убийства Рудольфа, противника короля. Также при осаде Рима он был первым, восшедшим на стену. В летописях о нем говорится как о человеке истинной праведности, великой справедливости и милосердия, мудром советнике на собраниях и смелом, как лев, на поле битвы. Под его предводительством находились оба его брата, Евстахий и Балдуин, а также Хуго, брат короля Франции, графы из Тулузы, Роберт из Фландрии, Стефан из Блоиза и, наконец, герцог Роберт из Нормандии, сын Вильгельма Завоевателя. Все эти, и с ними большое количество отважнейших воинов Европы, горели желанием выступить на священную войну и предоставить свои мечи на служение доброму делу.

Как известно, в это время покинули свою родину шестьсот тысяч людей с бесчисленным обозом из рабов, женщин и ремесленников всякого рода. Трудности обеспечения продуктами питания такого бесчисленного воинства в достаточной мере побудили вождей оторваться от основного скопища и разными путями продвигаться к Константинополю. Было решено там вновь воссоединиться, чтобы общими силами выступить против турков. После долгого, тягостного марша, во время которого тысячи пали, оставшиеся достигли столицы востока. Алексий, который охотно желал бы видеть умеренное число войска с запада в воротах Константинополя, чтобы выступить против турков, их опасных соседей, при виде такого бесчисленного воинства и его отважных военачальников впал в смущение и замешательство, не зная, как их прокормить. Жители в его владениях разбоем и мародерством необузданных банд Петра-отшельника были уже разорены, а от появления Готфрида и его бесчисленного воинства Алексий опасался еще более худших последствий. Его страхи весьма умножились, когда он узнал, что воинство Готфрида составляло лишь часть крестового воинства. Чтобы помешать воссоединению войска вблизи Кон стантинополя, он постарался переправить в Малую Азию Готфрида и его воинство поспешно, насколько это только было возможно. Хотя не обошлось без разбоя и мародерства, все же до дня Пятидесятницы 1097 года все крестоносцы вступили на азиатскую землю.

Осада Никеи

Ревность и возмущение крестоносцев достигли наивысшей степени, когда они увидели пирамиду костей, составленную из трупов Вальтера и его воинов. Никея была осаждена и через пять недель вынуждена была сдаться. Завоеватели, однако, обманулись в ожидании богатой добычи. Когда турки уже не могли далее удерживать свое положение, то они вступили в переговоры с Алексием о сдаче города. Кесарский стяг был водружен на цитадели, и тайно пропущенные вероломные греки охраняли ревниво и с великим усердием это чрезвычайно важное для них завоевание. Недовольство военачальников не могло изменить событий, и после нескольких дней отдыха войско, разделившись на две части, направилось во Фригию.

Примерно через четырнадцать дней произошло великое сражение при Дорилее. Сулейман собрал мощнейшую армию. Он застал врасплох крестоносцев даже прежде, чем они достигли Дорилеи. Его конница состояла из трехсот тысяч. Их удар был настолько сильным, ливень отравленных стрел настолько густым, что христиане, мало знакомые с турецким фехтованием, были поражены. Уже их ряды редели не столько от отваги Богемунда, Танкреда, и герцога Нормандии Роберта, но от дикого беспорядка. В это время подоспели Готфрид и Раймон и вновь восстановили битву. Долго длился кровавый бой. Наконец победа склонилась на сторону христиан. Весь лагерь Сулеймана попал в руки победителей. Суеверие приписало победу помощи небесного воинства, которое снизошло, чтобы поддержать крестоносцев.

Дальнейший поход воинства по Малой Азии проходил в ужасных затруднениях. Голод, жажда, иссушающая жара, недостаток провианта и тяжести пути разрежали на глазах воинские ряды. Часто от жажды за один день умирали сотни. Кони падали кучами. Бедствие дошло до предела, когда между военачальниками возник разлад, который привел к явной взаимной вражде. И все же, несмотря ни на какие трудности, основная масса крестоносцев неуклонно держала путь на Иерусалим. Балдуин, брат Готфрида, недовольный главнокомандующим, расстался со своими и направился к Евфрату. Ему удалось завоевать Едессу и основать там впервые латинское господство на востоке.

Осада Антиохии

18 октября 1097 года воины креста достигли Антиохии, города, где ученики впервые стали называться христианами, и который вскоре после этого превратился в центр миссионерства великого апостола. Насколько же иным был дух этого города теперь среди христиан Антиохии с их главой, в дерзком самомнении называющим себя преемником Христа. Как изменились их мысли и пути!

Осада Антиохии длилась восемь месяцев. Бедствия, которые терпели войска осаждающих в продолжение этого времени, превосходят любое описание. Некоторое время казалось, что богатство земли и прекрасный климат вознаградят воинов за лишения во время похода. Однако наступила зима, и с ней пришли времена ужасных трудностей. Обильные потоки дождей заливали лагерь, палатки же от ужасных ветров рвались на клочья. Голод и всякого рода эпидемии пожинали чудовищный урожай. Мясо лошадей и собак, да и убитых врагов, поглощалось с жадностью. В начале осады войско насчитывало семьдесят тысяч лошадей, в конце их оставалось две тысячи, и из них в пригодном состоянии была всего десятая часть. Если бы крестоносцам неожиданно не подоспела помощь, они под Антиохией пали бы до единого человека! Благодаря предательству одного сирийского офицера, который пользовался доверием коменданта и защищал три башни, однажды ночью осаждающим были открыты городские ворота. С возгласом: "Воля Божья!" - они устремились на улицы города и учинили между испуганными жителями кровавую резню. Так Антиохия 3 июня 1098 перешла во владение христиан. Однако одержанная победа была еще не окончательной. Гарнизон цитадели упорно сопротивлялся, не желая сдаваться. Затем вскоре после взятия города неожиданно явилось турецкое войско под предводительством Кербоаса, вождя из Мосула. Крестоносцы находились теперь между двумя врагами. Они опять переживали в самом городе те же бедствия, какие терпели ранее вне города. Новый ужасный голод настиг крестоносцев.

Все потеряли мужество, ужасное равнодушие овладело всеми сердцами. Когда бедствие достигло апогея, явился однажды лукавый монах по имени Варфоломей на военный совет и сообщил, что ему с неба был послан сон с откровением, что под большим алтарем церкви Петра закопано копье, которым когда-то проткнули бок Господу на кресте. Основание под алтарем было глубоко раскопано, но предмет усердных поисков так и не появлялся. Под вечер Варфоломей босой, в одежде кающегося, спустился в яму и начал копать далее. Вскоре он наткнулся на твердый, металлически звенящий предмет и через мгновение лукавый священник триумфально вынес на всеобщее обозрение копье. Это было святое копье, в этом никто уже не мог сомневаться. Как только они увидели это, их равнодушие бесследно исчезло, и их охватило воодушевление. Воинственный псалом был воспет священниками и монахами: "Да восстанет Бог и расточатся враги Его!..." - разносилось по улицам. Открылись ворота города, и лавины фанатически возбужденных воинов устремились, все подминая под себя, на ничего не подозревающих турков. Святое копье нес впереди капеллан, уполномоченный папой римским. Сарацины не смогли устоять перед таким свирепым натиском, они искали спасение в диком бегстве и оставили богатейший лагерь на разграбление своих врагов. Богатейшая добыча попала в руки победителей. Богемунд был объявлен правителем Антиохии при условии, что он до конца будет принимать участие в крестовом походе.

Осада Иерусалима

Вместо того, чтобы после такой решительной победы, которая вдохновила их войска и устрашила врагов, исполнив их ужасом, тотчас отправиться в поход на Иерусалим, крестоносцы провели драгоценное время в полной бездея- тельности. Прошло десять месяцев в бездеятельном благополучии, и когда наконец в мае 1099 года поступил приказ наступления, от некогда внушительной армии оставалась уже лишь весьма небольшая часть. Армия насчитывала триста тысяч людей, когда она взяла Антиохию. Через полтора года она сузилась до численности менее сорока тысяч. Так ужасно посвирепствовали среди них голод, болезни и меч! Однако чем ближе подходил остаток армии к цели опасного пути, тем выше поднималось воодушевление. Тир, Сидон, Кесария, Лидда, Эммаус и Вифлеем - армия миновала все эти города. Наконец, с возвышенности, которой они достигли, можно было видеть святой город. При этом долгожданном зрелище на глазах суровых воинов выступили слезы радости. Все пали на колени и целовали святую землю. Громкие возгласы: "Иерусалим! Иерусалим!" и "Воля Божья! Воля Божья!" - проносились по рядам. Однако предстояла еще большая тяжелая работа! Иерусалим был хорошо укреплен, а крестоносцы не имели даже самого необходимого осадного снаряжения.

Блокада длилась всего сорок дней, но они были днями жесточайших страданий и лишений для осаждающих. Прежде всего это была жажда, вызванная палящими лучами солнца, что делало их положение почти невыносимым. Источник Кедрон высох. Цистерны были разбиты или отравлены. Нужда была так высока, что крестоносцы уже сомневались в успехе их предприятия. Но как было ранее, так и теперь на помощь им пришло суеверие Готфрид усмотрел на Елеонской горе небесного воина, который под прикрытием своего блистающего щита повелевал крестоносцам брать город штурмом. С обновленной силой город подвергся осаде и 15 июня после жесточайшей битвы перешел в руки христиан. Это произошло, как повествуют, в пятницу в три часа после полудня, в день и час смерти Иисуса, когда Готфрид первым победно взошел на стену. В сопровождении отважного Танкреда он спрыгнул в город, за ними последовали воины и вскоре наполнили улицы города ужасной резней.

"Крестоносцы, - пишет Робертсон, - до безумия разго ряченные мыслями о том, какую несправедливость учинили турки их братьям, и ожесточенные сопротивлением врага, не щадили ни старцев, ни женщин, ни детей. Семьдесят тысяч магометан были истреблены. Многие, которым предводителями было обещано дарование жизни, позднее все же пали жертвой от беспощадного меча рядовых солдат. В храме и притворе Соломоновом кровь достигала до коленного сустава лошадей, всеобщая ярость против врагов христиан была такова, что иудеи, убежавшие в синагоги, были преданы огню. Готфрид не принимал участия во всех этих мерзостях, но вскоре после того, как была одержана победа, в одежде пилигрима пошел в храм ко гробу Господню, чтобы возблагодарить там Бога за то, что ему было позволено увидеть святой город. Его примеру последовали многие воины. Оставив свое ужасное дело, они стали лить слезы радости и покаяния и клали к подножию алтаря добычу, которую они награбили. Но очень скоро их чувства перевернулись и они поспешили к оружию и начали с нечеловеческой яростью грабить, душить и убивать. Три дня подряд кровь лилась рекой.

Иерусалим в руках христиан

Иерусалим, стенавший под гнетом магометан после взятия его Омаром в 637 году, вновь вернулся под власть христиан. На восьмой день после этих знаменательных событий победоносные завоеватели приступили к избранию правителя города. Единогласно был признан достойным стать царем и носить венец страны Готфрид из Буильона. Однако, решительный и праведный воин, хотя и объявил себя готовым принять вверяемое ему в высшей степени ответственное место, но отказался облечь себя в царские одеяния. "Как смогу я, - спрашивал он, - называться царем и носить венец из золота, когда Царь царей, мой Господь и Спаситель, носил терновый венец?" Он довольствовался весьма смиренным титулом защитника и рыцаря святого гроба.

Едва Готфрид взошел на трон, как вновь должен был взяться за меч. Надвинулась большая военная сила из Египта, сарацины выступили, чтобы вновь завладеть потерянной землей и отомстить за падение Иерусалима. Однако крестоносцы вновь, несмотря на их малочисленность, оказались победителями. Сарацины в бою у Аскалона решительно наголову были разбиты. Поскольку теперь положение Готфрида казалось достаточно укрепленным, большая частая войска приготовилась возвратиться в Европу. После того, как крестоносцы при громком славословии священников и обильными слезами вновь поднялись на Голгофский холм, а затем искупались в Иордане, они отправились на родину, взяв с собой пальмовые ветви из Иерихона и многие другие реликвии. Среди возвращающихся находился и Петр-отшельник. Остаток своих дней он провел им самим основанном монастыре в Гуе, вблизи Льежа, где он умер в 1115 году. У Готфрида для защиты осталось только триста конных и две тысячи пеших солдат. Молодое государство должно было испытать вскоре новое нападение со стороны врага, который нам хорошо известен. От имени папы в Иерусалиме был назван новый патриарх. Патриарх поставил столько требований к государству, что государство по сравнению с церковью могло было быть названо бедным. Праведный Готфрид подчинился дерзости духовенства, хотя он, как и Богемунд, получил инвеституру (был облечен в сан) от патриарха, да и скипетр города, собственно говоря, находился в его руках. Готфрид утомился от своей изнурительной деятельности и чувствовал, что его основное дело сделано. Он не имел намерения состязаться с духовенством. Он среди прочего передал в его власть право высшего суда, как в области духовной, так и в области мирской. Греческие христиане с того времени стали преследоваться латинскими, как еретики, и из-за этого пропасть между восточными и западными церквами еще более увеличилась.

После того, как Готфрид ввел французский язык и положил основы книги законов (позднее это стало называться "Ассизы Иерусалима", знаменитые собрания законов и уставов), он умер 17 августа 1100 года, после правления немногим более года. Это был истинный герой крестового похода.

Второй крестовый поход (1147)

За первым крестовым походом последовали многие другие в 12 и 13 столетиях. В основном их насчитывается восемь. Однако мы не станем долго задерживаться последних семи, поскольку они есть ни что иное, как печальное повторение первого. Непосредственное потомство оставшихся в Сирии крестоносцев мало-помалу предавались роскошеству и наслаждению жизнью. Естественным результатом этого явилось полная расхлябанность и деморализация. Магометане же, наоборот, победив первые страхи перед христианским оружием, собрали грозную военную силу и возмущали постоянными нападениями новых владельцев Палестины. В 1144 году Ценки из Мосула, вождь магометан, вновь вернул Едессу. Жители были вырезаны, город разграблен и разрушен до основания. Торжество магометан было безгранично. Они угрожали Антиохии, и мужество христиан начало исчезать. Жалобно взывали они к европейским королям, умоляя послать им помощь. "Враги креста окружили нас, жаловались они, - тысячи христиан уничтожены, и никто из них уже не останется в живых, если не будет незамедлительной помощи, в святой стране не останется христиан."

Папа Евгений Третий охотно прислушался к воплю притесненных, чтобы организовать новый крестовый поход. В своих рукописных посланиях к королям, вождям и народам Европы папа требовал от них выступить на священную войну. Проповедь нового крестового похода папа со знанием дела поручил знаменитому аббату из Клерфакса Бернарду. Это был человек святого характера, величайшего влияния, и из-за своих чудотворений был чрезвычайно популярен. Как однажды его предшественник Петр-отшельник, с похвальным красноречием он описывал страдания палестинских христиан, осквернение святых мест неверными и несомненный успех воинства Христова Французский король Людовик Седьмой со своей женой и со множеством вельмож принесли обеты, что примут участие в этой святой войне. Немецкий король Конрад Третий некоторое время противостоял натиску Бернарда, в конце же также объявил, что готов последовать призыву послужить Богу. Многие из немецких вождей последовали примеру своего короля и приняли крест.

Как только участие этих сильных правителей было обеспечено, начались приготовления к походу. Войска и запасы оружия и провизии были поспешно собраны, и в 1147 году великое воинство, разделившись на две части, направилось в Палестину. Это было более 900000 сильных мужчин, состоявших в основном из французов, немцев и итальянцев. Как они думали и как заверил их Бернард, они выступили с одобрения неба и полагали, что сейчас они нанесут последний удар магометанам, укрепят иерусалимское государство и обеспечат мир латинским христианам. В некотором отношении второй крестовый поход отличался от предыдущего. Первый крестовый поход был результатом воодушевления, которое охватило все классы и сословия. Второй же, напротив, был ничем иным, как великим европейским движением, во главе которого стояли два вождя со своими вельможами, поддерживаемые богатством и влиянием многих народностей. Судьба этого великого воинства не могла быть лучше необузданного воинства Петра-отшельника. Уже в Греции на них обрушились чрезвычайные затруднения в ужасной степени. Предатели греки, которые страшились крестоносцев более, чем магометан, обманывали их, как только могли, продавали им провизию за баснословно завышенную цену и всеми способами стремились затруднить и преградить им дорогу. Греческий король трепетал от ужаса при приближении почти стосорокатысячной конницы, прекрасно снабженной и вооруженной, с мощным обозом. Он послал вестников к вождям похода и заставил их поклясться, что они не причинят ему никакого вреда.

На азиатской земле воинство было введено в заблуждение позорнейшим способом и было предано сельджукам (турецкое племя из Бухары).

В 1149 году Конрад и Людовик привели обратно в Европу до смешного малый остаток от некогда великолепного воинства. Что сталось с необозримым множеством конницы, солдат и обозами? Их трупы истлели на улицах и в пустынях, через которые они проходили. Менее чем за два года было загублено около миллиона сильных человеческих жизней. Громкий ропот поднялся против Бернарда, через проповеди, пророчества и чудеса которого было сагитировано большинство несчастных крестоносцев в этот бесславный поход. Однако лукавый аббат убедил народ, что все, сказанное им, было верным и что поражение предприятия должно быть рассматриваемо, как небесное наказание за грехи крестоносцев. Второй крестовый поход закономерно привел к тому, что богатство Европы было рассеяно и цвет рыцарства принесен в жертву. Положение христиан на востоке не улучшилось ни на йоту.

Третий крестовый поход (1189)

Знаменитый султан Саладин во главе великой армии вышел из Египта и напал на обетованную землю. Его целью было вновь овладеть Иерусалимом, вырвав его из рук христиан. После решительной битвы при Тивериаде, при которой царь Иерусалима был сдан в его руки, он привел свои полчища к стенам святого города и осадил его. Город сдался Саладину 3 октября. Кресты были свергнуты с их мест, реликвии разбросаны, святые места осквернены и магометанское богослужение вновь восстановлено. Однако поведение Саладина, магометанского завоевателя, было свободно от духа мстительности, которому были подвержены ранее французы под предводительством Готфрида. Он пощадил святой гроб и разрешил христианам посещать его за известную определенную плату. Его великодушие по отношению к покоренным прославляется всеми летописцами истории. Тысячи были отпущены на свободу бесплатно, многие получили за определенную плату переезд в Европу. Христиане, которые желали остаться в своих жилищах, получили на это разрешение за плату, определенную трибутом.

Весть о захвате турками Иерусалима облетела все христианство и вызвало в нем гнев и оцепенение. Вопли восточных христиан стали вновь громко слышны. Но их западные братья уже не так склоняли свои уши к этому воплю, как раньше. Едва прошло сорок лет после последнего, так плачевно закончившегося предприятия, и Европа еще не забыла, какой потери денег и человеческих жизней стоил этот поход. Однако папа Климент Третий благосклонно отнесся к этому делу. Кардиналы обязались не сойти с лошади, пока земля, по которой ступали ноги Господа, не будет освобождена от последней пары ног неверного. Они исходили землю в одежде нищих монахов, проповедуя крестовый поход. Постепенно интерес к этому делу возрастал, однако многие все еще медлили примкнуть к кампании. Но священники не дали смутить себя, им удалось склонить трех влиятельных вождей Европы принять из их рук кресты. Их подчиненные были призваны под названием "десятина Саладина" покрывать военные расходы.

Весной 1189 года немецкое войско крестоносцев выступило от г. Регенсбурга под предводительством Фридриха Первого по прозвищу Барбаросса. Барбароссе, выступившему в этот свой последний поход, в это время было 67 лет. Со своим превосходным войском он прошел Венгрию, Болгарию и Грецию. В Венгрии и Болгарии он встретился с такими же трудностями, в Греции с таким же предательством, как и предводители первых крестовых походов. Триста восемьдесят тысяч человек пересекли Геллеспонт (ныне Дарданеллы). Поход через Малую Азию вначале проходил удачно, но греческие проводники и переводчики получили указание от своего короля вводить в заблуждение воинство крестоносцев. В одно утро, когда войска находились в дикой пустыне, они безнадежно заблудились. Неоткуда было взять ни пищи для людей, ни корма для скота. Кони падали кучами, их мясо разрубалось на куски и с жадностью поедалось солдатами. Но Барбароссе удавалось поддерживать воинскую дисциплину. После невыразимых трудностей от голода, утомления и постоянных нападений со стороны окружающих их со всех сторон турецких конных воинов, чрезвычайно изнуренное войско достигло Иконии. Король Фридрих смело пошел в атаку на собравшееся здесь турецкое воинство, далеко превосходящее крестоносцев. Целый день длилась ожесточенная битва, и крестоносцы наконец одержали победу, турки бежали. Сын Фридриха осадил Иконию и вынудил город сдаться. Когда усталые, истощенные воины укрепились разнообразной и обильной пищей, они поспешили дальше в надежде вскоре достичь цели своего назначения. Однако после того, как вскоре их отважный вождь в наводнение Каликаднуса нашел свою кончину (10 июня 1190 г.), а также его сын герцог Фридрих в январе следующего года был сражен лихорадкой, все войско впало в замешательство и робость. Многие усомнились в успехе предприятия и возврати лись назад в Европу на кораблях. Шестьдесят восемь тысяч немцев на этом пути за менее чем два года нашли свою смерть.

Французские и английские войска под предводительством Филиппа Августа из Франции и Ричарда Первого из Англии, прозванного "Львиным сердцем", достигли озера в Палестине в 1190 году и сражались под одними знаменами. Но после поражения под Аккой Филипп возвратился в Европу и предоставил Ричарду одному продолжать войну. Внушающая ужас отвага этого "Львиного сердца" принесла крестоносцам победу над Салладином при Аскалоне. После того, как он заключил мир, обеспечил некоторые права и привилегии иерусалимским пилигримам и жителям побережья, в 1192 году он возвратился обратно в Англию, прибыл обратно после двух лет отсутствия в страну, которая была втянута в опасную авантюру. Салладин умер весной 1193 года, через несколько месяцев после ухода Ричарда. Подсчитано, что во время этого третьего крестового похода было уничтожено почти полмиллиона христианских воинов. В одной только битве при Акке было уничтожено сто двадцать тысяч христиан и сто восемьдесят тысяч магометан. Это были "святые" войны Рима.

Остальные крестовые походы (1195-1270)

Четвертый крестовый поход, который начался в 1195 году под предводительством сына Барбароссы Генриха Шестого, носил более политическую окраску, нежели религиозную. Целью его было не столько освобождение святой земли, сколько разгром греческого и византийского государств. Но после нескольких победоносных битв умер Генрих, и немцы решили возвратиться на родину. Папа Целестин Третий, который настаивал на походе, пережил короля только несколькими месяцами. Он умер в 1198 году.

Мы уклонимся от описания пятого и шестого крестовых походов, потому что там происходило повторение прежних. Седьмой и восьмой походы заслуживают, однако, хотя бы краткого разбора.

Людовик Девятый, король Франции, известный под титулом "Людовик Праведный", верил, что он будет исцелен от опасной и серьезной болезни с помощью неба, если завоюет Палестину. Ничто не могло отвести его от этих мыслей. После четырехлетнего приготовления он в сопровождении своей жены, трех братьев и отборного французского рыцарства отправился на кораблях на Кипр, оттуда весной 1249 года на египетское побережье. Он взял город Дамитту. После других незначительных успехов Людовик был разбит и с двумя своими братьями взят в плен. Граф из Солсбери, сопровождавший короля, и с ним большая часть французского войска были убиты, голод и моровая язва стали пожинать свой богатый урожай среди солдат. Бедствие было ужасное. Наконец в течение десяти лет наступило время перемирия, когда оружие покоилось. На освобождение и выкуп короля, однако, потребовалось много денег. Как только он стал на свои свободные ноги, то отправился в Палестину, чтобы посетить святые места. Только после долгого отсутствия он снова возвратился во Францию. И хотя это предприятие закончилось так плачевно, он не мог освободиться от мысли, что само небо определило ему роль освободителя палестинских христиан.

В марте 1270 года он второй раз решился выйти с сильным войском, чтобы исполнить желание своего сердца, хотя к этому времени уже был слаб настолько, что не имел сил ни сражаться с оружием в руках, ни долго находиться в седле. Едва он пристал к африканскому побережью, как все надежды его оказались обманчивыми иллюзиями. Турецкие войска, нездоровый климат, недостаток пищи и питьевой воды — все это сфокусировалось воедино и начало истреблять войско. Лишь немногие избежали смерти. Третий сын Людовика, Жан Тристан, уже в первые недели заболел и умер. В августе за ним последовал и скорбящий отец. Вдали от родины он испустил свой дух. Остаток войска возвратился обратно в Европу, и на этом закончилась вереница священных войн. Их цель - освобождение обетованной земли издали помахала им ручкой!

Детский крестовый поход (1213)

Между пятым и шестым крестовым походами разразилось религиозное движение и сумасбродство, и в 1213 году вызвало удивительное и печальное явление. Один подросток - мальчик по имени Стефан, уроженец Франции, выходец из окрестностей Вандомы, утверждал, что получил от Господа через видение задание, что он должен проповедовать крест. Благодаря распространению вести о его удивительном откровении вскоре вокруг него собралось множество детей, и с ними он предпринял поход в Палестину в надежде обратить неверующих песнопениями и проповедями о молитвах. Неся кресты и знамена, дети ходили из города в город, из деревни в деревню и пели: "О Господь, помоги нам водрузить Твой святой и истинный крест." В то же самое время и в Германии возникло подобное движение. Как повествуется, толпа мальчишек от десяти до двенадцати лет быстро росла, пока не собралось девяносто тысяч готовых предпринять путешествие в обетованную землю. Само собой разумеется, что поход нашел быстрый и печальный конец. Множество жалких мальчишек умерли от голода и усталости. Многие другие были обмануты корабельщиками, потерявшими совесть, что они перевезут их на побережье Палестины. Так они были взяты в море, а затем, вероятно, проданы в рабство. Религиозное ослепление в те дни было настолько велико, что папа вместо того, чтобы энергично выступить против такого движения, объявил, что ревность детей за дело Божие устыжает малодушие родителей.

Ретроспективный взгляд на крестовые походы

Мнения составителей истории относительно происхождения, характера и следствий крестовых походов далеко расходятся друг от друга. Но все они единодушны во мнении, что походы, особенно в Европе и Азии, оказали чрезвычайное влияние на ход событий. В руках всемогущего Бога они были средством, чтобы произвести во многих странах полный переворот в общественных отношениях. Все сословия, от крепостных до рыцарей и вождей, подверглись этим изменениям. Положение крепостных и вассалов стало более сносным, тогда как численность и власть феодалов падала, а сила военачальников возрастала. Торговля мощно развивалась, свободные люди все более и более становились нищими. Многие из них закладывали свое имущество зажиточным гражданам, и это с течением времени привело к образованию третьего сословия - свободных буржуа.

В основном же от крестовых походов в выигрыше, бесспорно, оказывалось папство. Власть, влияние и богатство пап, а с ними всего духовенства и монашеских орденов, росли чрезвычайно. За что боролся Гильдебранд и что он усматривал издали, то присвоил себе Урбан и пользовался этим с большой хитростью и изворотливостью. Он достиг верховенства над всеми мирскими государствами тщательно продуманным, кажущимся на первый взгляд добрым и святым, средством. Крестоносцы - воины церкви, и послушание, которое они были обязаны оказывать ей, освобождало ее от всех ее обязанностей. Привилегии, обещанные всем воинам Христовым, были велики и разнообразны. Через принятие креста они не только получали прощение всех грехов, если они падут на поле боя или умрут на пути в обетованную землю, им не только было гарантировано блаженство в раю Божием, но они папским указом освобождались от всех гражданских и общественных обязанностей. Так была развязана всякая связь, скрепляющая человеческое общество, и установлены новые взаимоотношения: послушание. Таким образом, папа превратился в своего рода феодала над всем человечеством.

Рыцари церкви и братья милосердия

Во времена войны между христианами и магометанами в Палестине было заложено основание для трех военно-религиозных орденов. Это были рыцари храма Иерусалима, или воинство храма, потом братья милосердия, или рыцари Иоанна, и немецкие братья собора святой Марии в Иерусалиме, или рыцари Марии. Долг этих рыцарей, по уставам и правилам их основателей, состоял в основном в том, чтобы помогать бедным, больным и раненым и защищать Иерусалим и обетованную землю. Очень быстро они завоевали всеобщее признание. Многие из европейской знати приняли на себя крест и дали обет рыцарства Палестины. Их суеверие обогатило их, но в то же время погубило. Их богатство вызвало зависть и ревность, С утратой святой земли эти рыцари рассеялись по разным странам. В течение столетия оба ордена - рыцари храма и рыцари Марии были ликвидированы: орден храма был ликвидирован на соборе в Вене в четырнадцатом столетии, а братья милосердия были переселены Карлом Пятым на остров Мальта, который стал их владением, и с тех пор они известны под именем мальтийских рыцарей.

Далее: Глава 1-21

Генрих Пятый и преемники Григория. Дар маркграфини Матильды. Конкордат в Вормсе. Св. Бернар, аббат из Клерво. Бернар и суть монашества. Цистерцианский монастырь. Бернар покидает Цитакс. Сила проповеди Бернара. Вырождение сути монашества. Бернар оставляет Клерво (1130). Большой Латеранский собор. Бернар и Абеляр. Арнольд из Брешиа. Последствия проповедей Арнольда. Мученическая кончина Арнольда. Встреча Адриана с Фридрихом Барбароссой.

Назад: Глава 1-19

Правление Григория Седьмого. Характерные противоречия. Григорий и церковная независимость. Диктаты Григория. Реформы Григория. Целибат и симония. Происхождение симонии. Григорий и инвеститура. Григорий и Генрих Четвертый. Король, сверженный папой. Генрих отправляется в Италию. Генрих в Каноссе. Покаяние короля. Последствия политики папы. Генрих и Берта принимают коронование. Роберт Квисгард в Риме. Пожар древнего Рима. Смерть Григория (1085). Последние годы жизни и смерть Генриха.

Оглавление